Элена Коломан, Молдова
Мне двадцать восемь, и я не эмигрантка в полном смысле
этого слова. Но часто чувствую себя ею. Будучи русской, живу в стране, где
думают и говорят по-румынски. В Молдове. Хоть это и не дальнее зарубежье, но
ситуация, в общем, та же.
Работаю
журналистом, преподавателем в ВУЗе, но считаю себя поэтом и писателем. Стихи
пишу с 12 лет. В творческом «арсенале» есть опубликованный сборник - «Непохожие
огни» (2001 год, Центр русской культуры РМ). Кроме стихов, пишу рассказы и
небольшие по объему романы.
***
Британской
музы небылицы
Мне
неведомы…
Укрыты
улицы столицы
Туманов
пледами.
Уютен
грусти свет и звук
И
там и тут.
Обитель
лордовских традиций,
Дом
манерности…
Другие
вьюги и зарницы,
Другие
пленницы
Любви.
Но тот же эпатаж!
И
страсть - все та ж.
Чужой
ведомая десницею,
Как
пророчица,
Национальности
меняя, лица,
Одиночества,
Одна
лишь Муза – гостья всех,
В
чьем сердце свет.
Британской музы небылицы
Мне
неведомы -
Другой
лишь лик все той же жрицы:
Любимой,
ветреной,
Что
рада быть бы Красотой.
Но
мир - слепой.
Женщина и осень
Листья
каштана пожухли.
Их
зелень с собою октябрь
Заберет
навсегда в неизвестность.
Ветвей
обнаженные руки
В морозную кутает шаль
Ветер
новый, по-зимнему резкий.
Так
снова уходит тепло,
Чтоб
после вернуться к кому-то,
Кого
ты уж точно не знаешь.
И
ты закрываешь окно,
И
вроде забыла как будто
Любовь,
что навеки теряешь…
***
В
ночи проснувшись, не ища бумаги,
Пишу
меж строк чьей-то чужой мечты –
На
книге в изголовье у кровати.
Я
святотатствую. Причина – ты.
Я –
пепел и зола. Ты бросил искру.
Был
тлен, казалось бы, но загорелась вновь
Такая
ясная – не снилось мысли -
Застенчиво-невинная
любовь.
У Сены
(Из цикла «Мои паломничества»)
И,
как мечта, парижский воздух свеж,
Апрельским
полднем веет от каштанов
И
горожанка в шляпке цвета беж
Парит
над мостовой от солнца пьяной.
Седой
месье в малиновом шарфе,
И
шпили Нотр-Дама сквозь листы,
И с
самого утра открытые кафе
Ведут
себя как старые дворцы.
И
ты как будто бы летать умеешь:
Твоя
рука рукою кажется судьбы,
Когда
ты светлые монетки сеешь
В
чужую реку, под узорные мосты…
***
Отслужите
по ней панихиду
Все
отдам я платой за это.
Ее
руками своими убила я,
Схоронила
средь жаркого лета.
А
она, как призрак, приходит,
И
как тень, за окошком таится.
То
глазами ревнивыми смотрит,
То
печально опустит ресницы.
То
в смятеньи ссутулит плечи,
То
красиво поет, не собьется…
А
когда догорают свечи,
Все
у сердца, безумная, вьется.
Отслужите
по ней панихиду,
Пусть
меня оставит в покое.
У
нее беспокойное имя:
Я
ее называла любовью.
О расстояниях
Нет,
я не птица Феникс, нет, -
Твержу
себе в который раз.
Весь
этот мир – он как ослеп
На
все десятки тысяч глаз.
Здесь
закрываются, любя,
Врагов
всегда зовут друзьями.
И
все вокруг (кроме меня) –
За безопасность
расстояний.
А в
расстояньях – пустота,
В
которую тяну я руки.
И
воздух будто из стекла:
В
нем стынут и душа, и звуки.
И
лишь завидя огонек
Блуждающий,
с неверным светом
Я
крылья, сложенные впрок,
Беспечным
доверяю ветрам.
Я
их, промерзших, раскрываю с кровью
И
на огонь, что мне мерещится, лечу,
Пугая
остальных, себе – на горе.
Такой
ценой за веру я плачу.
Вопрос
Нагую
странницу в пустыне вещих снов
Ты
сможешь напоить своей любовью?
Освободить
от мыслей, от оков,
От
непришедшей и ушедшей боли?
Потом
подбросить в жар дрова, не ветошь?
Порою
– отпустить. Затем – принять.
Забыть
о выборе. О том, что ветер вешний
Однажды
что-то сможет поменять.
Быть
рядом. Быть любимым изначально.
Безоговорочно.
От этого страдать.
Быть
страстным, и неловким, и печальным,
И
ту же видеть на моем лице печать?…
Подумай.
Ведь не поздно быть смиренным.
Подумай.
Ведь не поздно все забыть.
И
быть как все. Не-острым. Не-мгновенным.
Не-понимающим
глагол «любить».